Это было уже слишком для одного дня, начавшегося так хорошо, и обещавшего быть полным развлечений. С утра он садился на привычное место пилота спортивного самолета. Садился – не совсем точное слово. Скорее он «забирался» в кабину маленького, ярко раскрашенного чуда техники. Полет обещал быть на удивление приятным – пятьдесят километров над живописным  лесистым берегом, потом километра три над морем до острова. На остров необходимо приземлиться, что не составляло особого труда – там была прекрасная посадочная полоса, позволяющая взлетать и садиться гораздо более крупным машинам. Передав пакет, нужно было возвратиться назад тем же путем.

Одним словом, не полет, а удовольствие. Кроме того, за это совсем не сложное задание были обещаны очень приличные деньги. Кто бы мог предсказать, что через двадцать минут после взлета, когда очертания родного аэродрома уже скрылись из вида, начали происходить очень странные вещи.

Во – первых, стали наблюдаться странные перебои в радиосвязи. В наушниках на короткое время  появлялись звуки совершенно посторонних станций, которое пропадали столь же неожиданно, как и появлялись. Все электронные навигационные приборы вообще показывали неизвестно что.  Но поскольку полет был  на небольшое расстояние, и вдоль знакомой береговой линии, это можно было пережить. Совсем плохо было то, что в голове у пилота стали возникать какие-то картинки, как бы сны наяву. Он тряс головой, пытаясь отогнать от себя это наваждение, но безуспешно. И он направил самолет к земле, борясь сам с собой, краешком сознания понимая, что этого делать никак нельзя. Но наваждение оказалось сильнее – самолет снизился на недопустимую высоту, и срезая верхушки деревьев, неуклюже приземлился на оказавшуюся как нельзя более кстати поляну. Приземлился – не совсем то, что произошло. По правде говоря, самолет рухнул на эту поляну и, ломая шасси, винт скользил какое-то время по инерции, застряв в мелком, но густом кустарнике. Минут через пять, которые он просидел без движения, пытаясь осознать последние события, пилот откинул прозрачный пластиковый колпак кабины  и выбрался из самолетика , еще не совсем придя в себя от шока.               

 Не спеша оглядевшись, он попытался понять, что произошло. Изрядно поврежденный самолет, пение птиц, раннее прохладное утро. Почему он оказался на этой удивительно красивой поляне? Он  восстанавливал в голове весь ход полета и не мог вспомнить ничего, связанного с неисправностями. Память давала сбои при попытке вернуться к последним минутам полета. Какое-то странное ощущение тревоги возникало при попытке вспомнить, почему он, собственно,  оказался на этой поляне. В любом случае, надо было что-то делать. Поскольку сигнала тревоги он не подавал (или подавал?) поиски начнутся через пол – дня.

Он пошел, как ему казалось вдоль береговой линии, по лесу. Если он правильно помнил, в этих местах (а он летал здесь много раз) виднелись крыши дорогих вилл. Надо дойти до одной из них – заключил он.

Погода была на редкость хорошая. Яркое солнце, не жарко, но и не холодно, лес просто удивительный. Идти было не тяжело. К счастью во время падения он не повредил практически ничего, и ничто не ограничивало его вынужденную прогулку по лесу. Иногда он садился отдохнуть – спешить было некуда, да и незачем. Солнце поднималось все выше и выше, тени становились короче. Утренний птичий гомон немного утихал. Становилось жарче.

-         Сейчас самое время найти ручей – подумал он.

И как будто кто-то невидимый услышал его желание, метров через пятьдесят он набрел на ручей, который бодро журчал среди шумов леса. Умыв лицо он посидел немного у ручья – было удивительно красиво и спокойно. Несильный ветер шумел в верхушках деревьев, шелестел листвой. Ручей завораживающе журчал, птицы пели где-то в глубине леса. Откинувшись на траву, он долго смотрел на облака, плывущие в вышине. Мыли о полете, о самолете, оставленном в лесу, о будущем как - бы сами собой теряли энергию и угасали.  Нервное напряжение спадало, и он даже уснул, потеряв на какое-то время контакт с этим миром.

Проснулся он освеженным и успокоившимся. Судя по теням, проспал около двух часов. Надо было идти. Еще раз, смочив лицо прохладной водой, он пошел дальше в выбранном им направлении.

 Почему-то он стал обращать внимание на бабочек, на удивительную раскраску их крыльев, легкость с которой они порхали среди травы. Все это приятно поразило и удивило его. Бабочек он видел и раньше, но увидел только сейчас. Это новое ощущение «увидел» приятно поразило и заполнило его. Он по-новому смотрел на мир и ,наконец,  увидел его. А увидев мир, он получил возможность наслаждаться им. Наконец то он понял выражение «открылись глаза». И глаза открылись где-то внутри его, в душе и в него полился поток новых ощущений, которые до этого момента были как - бы скрыты за непроницаемой стеной, которую он сам же и воздвиг внутри себя. И вот эта стена по непонятным причинам, и без всяких усилий с его стороны рухнула, открыв новые горизонты.

Он продолжал идти вдоль берега моря. Где – то поблизости должна была быть вилла – он прекрасно помнил ее черепичную крышу, которую видел не раз с воздуха. Метров через триста он набрел на долгожданную виллу. Она была обнесена высоким кирпичным забором с металлическими, наглухо закрытыми воротами. Он подошел к воротам и поискал глазами кнопку звонка или какого – либо переговорного устройства. Ничего этого, на первый взгляд не было.

  -         Nothing –сказал он подходящее для этого случая английское слово. – Ну что – же, будем стучать и ударил несколько раз кулаком по гулкому железу ворот...  

Первое, что ему бросилось в глаза – лежащий на столе калькулятор и часы.Калькулятор был похож на произведение искусства внеземной цивилизации – настолько он был необычен и одновременно гармоничен. Необычная несимметричная форма с закругленными углами, удобный дисплей со светящимися цифрами и большие мягкие кнопки. Пользоваться им – одно удовольствие. Такие приятные вещи, являясь по сути дела маленькими радостями жизни, помогают сохранять присутствие духа в трудных жизненных ситуациях.

Не меньшее удовольствие доставляли часы, стоящие на столе. Маятник этих часов был вращающийся и задорно сверкал, приковывая взгляд. С таким же удовольствием можно смотреть на пламя свечи или, лежа на спине, на бегущие по небу легкие кучевые облачка.

За столом сидел полноватый человек средних лет, одетый в бархатную куртку и берет. Живые глаза, розовые щеки и несколько неожиданная глиняная трубка во рту.  Столь необычная внешность гармонировала с нестандартной обстановкой кабинета – суперсовременный домашний кинотеатр – телевизор с огромным экраном соседствовал с древней пишущей машинкой «Ремингтон», старинный кожаный диван с высокой спинкой и полочками, на которых стояли фарфоровые слоники мирно уживался с ультрасовременным журнальным столиком, состоящим из прозрачной столешницы несимметричной овальной формы и безупречно блестящих  хромированных, причудливо изогнутых подставок к которым она крепилась. Картина в стиле «модерн», изображающая совокупность цветных пятен и геометрических фигур на одной стене смотрела на выполненный в безукоризненном классическом стиле и висящий на противоположной стене портрет какого – то вельможи. Везде, у окна, в углах комнаты, стояли причудливые растения очень умело и ненавязчиво создававшие уют и покой.

Все пытки понять как он здесь очутился, ни к чему не привели. Он постучал в ворота, никто естественно не открыл, он постучал еще раз более настойчиво… и вот он в кабинете перед человеком в бархатном одеянии. И судя по тому, что этот человек говорил, они уже давно о чем-то беседовали. Вот только о чем? И вообще – что происходит? Что со мной?

-         … как Вы успели заметить, никогда бы не стал этого делать. – конец фразы, которую договаривал человек за столом ничего не объяснял.

-         Простите, не понял – сделал он слабую попытку вникнуть в суть разговора.    

-         Не трудно догадаться – ответил незнакомый собеседник – вы уже минут десять смотрите на мои часы и не произнесли ни слова. Такое впечатление, что вы сейчас просите «Как я здесь очутился?»

-         А как я здесь очутился?

-         Ну вот – печально произнес человек, сидящий за столом и с видом учителя, объясняющего тупому ученику в сотый раз простейший пример, начал медленно говорить – я сидел и работал у себя в кабинете – это здесь, как вы можете заметить. Вдруг открывается дверь, и вы с совершенно безумным видом входите и уже длительное время стоите и смотрите на часы – как будто вы ничего подобного в жизни не видели. А теперь я вас спрошу – Кто вы такой и как вы вообще попали в мой дом ? Вы что – открывали замки на воротах и дверях? До сих пор это никому не удавалось.

 Он постоял и немного подумал. Промежуток времени, после того момента, когда он постучал в металлические ворота, совершенно исчез из его памяти. Ворот и замков вроде бы не ломал – но на объяснение всего этого ушло бы слишком много времени. Поэтому он просто сказал:

-         У Вас есть телефон?

-          Есть, конечно. Вот он в углу, рядом с аквариумом. Звоните.

-         Спасибо

Дозвониться до диспетчерской службы аэродрома не составило труда. В трубке раздался бодрый голос:

-         Диспетчерская служба аэродрома «Винкст», слушаю Вас

-         Билл, это Риф, я упал в лес, машина сильно повреждена, но я цел.

-         Риф, слава богу (было слышно, как на том конце трубки лихорадочно щелкают кнопками) мы уже три дня тебя ищем – где ты? (В трубке были слышны радостные вопли – «Риф вышел на связь!»)

-         Почему три дня? Я упал часа четыре назад.

-         Видимо ты все – таки сильно ударился. Ты вылетел три дня назад.

-         Три дня? Ничего не понимаю.

-         Ладно, все потом. Главное, что ты нашелся. Где ты?

-         Я на вилле … Как называется эта вилла – спросил он у любителя глиняных трубок.

-         Вилла никак на называется. А место это находится в двадцати милях к северу от – и он произнес название города, находящегося милях в пятистах от родного аэродрома.

-         Сейчас я нахожусь – механически произнес он – в пятистах милях от …

-         С тобой все в порядке? Как ты туда попал? Ты туда не смог бы долететь.

-         Однако долетел…

Как он здесь очутился? Что происходит? У него заболела голова. От чарующего чувства подъема, испытанного только что в лесу, не осталось и следа. Наваливалась какая-то беспросветная тревога.   

-         Ничего не предпринимай. Сейчас мы свяжемся с местным аэродромом, и тебя вытащат оттуда. Как с тобой связаться?

-         Как вам позвонить ? – спросил он у человека в бархатной куртке.

  Тот продиктовал телефон, и Риф передал его на аэродром. Оставалось только ждать.

-         Да сядьте вы, наконец. Как я понял, за вами приедут или прилетят. Сядьте, расслабьтесь и объясните, что с вами произошло.

Риф сел в кожаное кресло и только тут он понял, как устал. Но он нашел в себе силы рассказать о происшествиях последнего дня. По крайней мере, то, что он помнил. Рассказ получился совершенно невероятный и непоследовательный. Особенно та его часть, где самолет начал падать. Риф так и не смог четко сказать – почему самолет плюхнулся на лесную поляну. Неисправностей не было, единственное – навигационные приборы отказали – это он четко помнил, но вот непонятные сны, да и вообще – какие сны в кабине летящего самолета? – этого он никак не мог объяснить  даже для себя.  Рассказ его оказался сбивчивым и неправдоподобным. В самом конце мучительного рассказа его взгляд упал на календарь, висящий на стене. Сегодняшнее число, отмеченное красным передвижным квадратиком,  отстояло ото дня его вылета на трое суток. Это было последней каплей, переполнившей чашу терпения. Он ничего не понимал и запутывался все больше и больше. Риф растерянно замолчал, уставившись на календарь.

  Все это время, человек, сидящий за столом, внимательно слушал. Затем, выколотив трубку и опять зажав ее прокуренными зубами, не спеша сказал:

-         Давайте познакомимся. Я – Валентин Джордан, профессор астрономии местного университета. А вы?

-         Я Риф Чандлер – пилот местного аэроклуба. Занимаюсь обучением пилотов одномоторных самолетов, а так же совершаю полеты по заказам.

-         Итак, насколько я понял из Вашего рассказа и из телефонного разговора и вашего рассказа, с вами случилось что – то необычное, что привело вас в конечном итоге, ко мне. Поскольку всю последовательность событий вы восстановить не в состоянии, давайте пойдем от конечного результата – мы с вами встретились. Может быть и весь смысл, произошедшего с вами именно в этом. Кстати, вы не хотите чего – ни будь перекусить ? 

Риф ощутил голод – просто зверский голод. И не взирая на то, что это не совсем прилично, радостно согласился. Профессор отвел его в соседнюю комнату, служившую то ли кухней то ли спальней. Огромный холодильник, микроволновая печь, стол, мойка для посуды свидетельствовали о том, что это что- то вроде кухни. Однако роскошный диван, с удобным торшером в изголовье, низкий столик, с грудой журналов и книг ясного говорили о том, что здесь проведено много ночей, прочитано много книг, передумано много мыслей.

 Профессор быстро достал из холодильника что-то быстрого приготовления – было ясно, что он сам питался этим незатейливым способом. Быстро разогрев еду в микроволновой печи, он поставил все на стол перед Рифом.

-         Пожалуйста, чем богаты – тому и рады. Не взыщите – разносолов не держу. Итак, произошла какая-то странная авиационная катастрофа и вы, почему-то через три дня после происшествия странным образом оказались у меня в кабинете.

  Риф, с набитым ртом, промычал что-то утвердительное.

-         За эти дни произошли следующие события. Я как астроном, с полной ответственностью заявляю, что за последние два дня ничего необычного в космосе не происходило. Однако, в последнее время стали чаще обычного появляться сообщения о появлении летающих тарелок в этих местах. Я всей этой ерунде не верю и вам не советую. Так можно объяснить вообще любое непонятное событие в нашей жизни. Давайте будем реалистами.

-         Давайте – уже более четко подтвердил Риф. – Давайте будем реалистами. Давайте осуждать факты, а не предположения.

-         Если предположить, что  вашему появлению способствовали какие-то пространственные и временные аномалии, то логично предположить, что они должны проявиться и у меня в доме, поскольку вы оказались именно у меня. Хотя это и не факт. Но надо же с чего-то начинать.

  -         Надо, согласился Риф. Его неумолимо тянуло ко сну. Он с трудом держался в бодрствующем состоянии, но неумолимая энергия профессорских рассуждений не давала ему уснуть.

  -         Ничего необычного у себя я не заметил. Кроме вас, конечно. Вы уже поели?

  -         Да, огромное вам спасибо, извините за беспокойство.

  -         Давайте вернемся в кабинет. Там вам будет намного удобнее.

 Риф, преодолевая чувство расслабленной сонливости встал и последовал за профессором. Но сон мгновенно улетучился, когда они вернулись в кабинет.  Профессор и Риф застыли пораженные, открывшимся им зрелищем.

Все домашние растения искусно расставленные по всему кабинету и бесспорно, украшавшие его зацвели и были украшены разноцветными цветами. Зрелище было настолько необычно и неожиданно, что профессор и Риф не могли сдвинуться с места. Комнату наполнял аромат всех этих прекрасных цветов, а цветовая гамма приковывала взгляд, и оторвать его было совершенно невозможно – такое бывает, когда смотришь на пламя костра и оно завораживает и приковывает. Все вместе – запах, цвет и необычность (зацвели даже растения, которые никогда до этого не цвели) , волшебность этой картины наполняли комнату невидимой, но ясно ощутимой аурой какого-то чуда. За одну секунду жизнь и профессора и Рифа изменилась, они поняли что-то очень важное и бесконечное. И они стояли, наслаждаясь этим мгновением, потеряв представление о времени. Время для них больше не существовало. Они прикоснулись к чему то - вечному и бесконечному.

Все явственней раздавался шум вертолета который послан, вероятно за Рифом. Но ни профессор, ни Риф не сдвинулись с места, чтобы встретить его. Они не могли. Они наслаждались чудом. Вертолет был уже над самым домом…          

Назад